Cодержание
Вход для друзей
Случайная фотография
Проза - Лили Повесть
Слишком поздно…
В конце концов, пришел к тому, что и вовсе не стоит начинать отношения, которым суждено жить считанные часы, подобно бабочкам-однодневкам…
Да здравствует Любовь с Последнего Взгляда!..
И вот – с вопросами наедине. Вопросы – точно камни на шее…
Что же, черт возьми, я делаю не так?
И каким образом поступить, если с Настоящим столь категорически не складывается?
Искать утешения в идеалах Прошлого?
Или, может быть, в фантазиях Будущего?
Только вездесущий Хронос и мог бы в этом разобраться, но разве кто-нибудь, когда-нибудь, слышал от этого Сорвиголовы, хотя бы слово?
Увы, рассчитывать на Время – только время тратить…
Нет, это не существование, а какая-то сплошная Система испытаний!..
Вот уж действительно:
Влюбить, еще не значит
приручить,
И в том, что счастье вечно –
не божись…
Там где и смерть не в силах
разлучить –
Вдруг разлучает
Жизнь.
Так, когда же, наконец, закончится это, не в меру затянувшееся Затмение Сердец, и я встречу ту, единственную, чьи прекрасные черты, не вполне четко, обозначившись во сне, удивительным образом прояснились наяву – в портрете!?
Интересно, если закрыть глаза, смогу ли увидеть ее вновь»?
Я так и поступил: сосредоточился на желанном образе, а затем – словно растворился в нежнейшем перезвоне серебряных колокольчиков…
Когда веки мои, наконец, разомкнулись, было уже совсем темно, и ночное светило стояло прямо над головой.
При первом же взгляде на него мне стало не по себе.
Почему?
Да потому что, хоть убей, не припомню, чтоб наблюдал когда-либо луну подобных размеров. Неестественно близкая, в полнеба величиной она, нимало не заботясь о последствиях, изливала на мир обильные потоки призрачного, голубовато-жемчужного света…
А может быть, давно остывшая планета попросту сорвалась с орбиты и летит со все возрастающей скоростью к Земле, чтобы расколоть ее надвое!?
Нет, в этом случае, удару предшествовала бы неимоверной силы буря. Сейчас же, было абсолютно тихо. Более того, если существует на свете Музыка Тишины, то я слышал именно ее. И слушая, вдруг понял следующее: если каждое из небесных тел имеет свое неповторимое звучание, то музыкальное безмолвие характеризует именно красавицу-Селену…
Какое-то время, взгляд поневоле был прикован к этой властительной Царице Ночи.
Луна околдовывала…
Луна завораживала…
Луна священнодействовала…
VII
ЛИЛИ
Наконец, чарующее оцепенение несколько ослабело, и мозг снова получил возможность заняться своими непосредственными, данными Творцом, обязанностями.
«Интересно, сколько же я проспал и который теперь час?.. И почему..?»
Но не успел я сформировать следующий вопрос, как почувствовал в груди легчайший укол – точно сердца коснулась невидимая хрустальная игла.
Над одинокой могилой, находящейся приблизительно в тридцати шагах к северу от дуба, возникло странное, еле заметное свечение, которое тут же, на глазах, превратилось в полупрозрачную, колышущуюся дымку. Дымка эта, все более сгущаясь, стала напоминать овальную туманность, принявшую вслед за этим, форму человеческой фигуры…
Да, это была стройная молодая женщина в длинном, до пят, белоснежном платье, и медленно, неслышно, совсем невысоко плывя над землей, эта женщина стала приближаться прямо ко мне…
ПРЯМО КО МНЕ!..
Несмотря на полный штиль, легкое одеяние ночной гостьи развевалось, как при штормовом ветре средней силы, древесные силуэты слегка просвечивали сквозь, казалось бы, реальную плоть и, к тому же, несмотря на ярчайшее лунное сияние, отсутствовал вся-кий намек на тень…
Не только каждая мысль, но и каждый нерв, каждое биение пульса во мне – все свидетельствовало: «Нет, этого не может, не должно быть»!..
Знакомо ли вам это непередаваемое состояние – когда волосы на всем теле приходят в движение, а особенный – холодный жар обволакивает сознание, пронизывает душу, сковывает дыхание?
Я попытался крикнуть, но язык словно прирос к небу, попробовал вскочить на ноги, однако не смог и этого.
Что же воплощает в себе это прелестное эфирное создание – Смерть, Любовь или, быть может, Надежду?
А, может быть, Надежду Умереть Любя?..
Привидение, между тем, все приближалось, и вскоре я увидел в нем точную копию гостиничного портрета, а заодно, и героини вчерашнего сновидения!..
Вот она подошла почти вплотную, и загадочные лесные ароматы пополнились еще одним – жасминовым.
Лили – как же я раньше не догадался, что это она? – протянула бледную руку, чтоб коснуться моего лба и, начитавшийся еще с детства о смертельной опасности подобных контактов, я буквально вжался в древесный ствол, мысленно прощаясь с белым светом…
Пред внутренним взором, в считанные секунды пронеслось все, что я любил и ненавидел в этой жизни, все реализованные и даже упущенные возможности, пики творческого и человеческого обладания…
Еще мгновение, и все закончится.
Здесь.
Сейчас.
Для меня…
Однако ничего страшного не произошло – не ледяное, а всего лишь прохладное, легчайшее касание и, как результат – восстановление дыхания, исчезновение чувства неминуемой опасности.
И еще – едва уловимая, просветленная грусть…
– До чего же ты похож на него! – голос ее, тихой, нежной, музыкой зазвучал где-то в глубине сознания.
– И ты… – на нее… – услышал собственный, внешне безмолвный ответ. – Я ведь знаю о тебе…
– Знаешь, потому что слышал от других, а мое знание – вот отсюда – она словно бы зачерпнула ладошкой из необъятного воздушного колодца. – Ведь все наши деяния и даже помыслы записаны на Скрижалях Ветров…
Я внезапно почувствовал, что могу говорить с Лили решительно обо всем – как если бы она была моим лучшим другом. Больше чем другом…
– Скажи, действительно ли освобожденная душа вспоминает все свои воплощения?
– Конечно, но не только это. Она осознает, что была и будет ВСЕГДА.
– И, осознав, становиться невозмутимой, словно морская гладь в объятьях штиля?
– Увы, это приходит не сразу… Но особенно, долго ждешь просветления, если расставание с плотью было неожиданным и насильственным…
– Лили, – задавая этот вопрос, я внутренне весь съежился – что чувствуешь, когда это происходит?
– Ледяной холод… Как если бы тебя нагим вдруг выставили на мороз…
– И это… все?
– Нет, еще очень страшно… И странно до дикости – когда смотришь на себя со стороны. На себя… неживую. А когда, наконец, осознаешь, что пути назад нет, охватывает нестерпимая жалость к своей беспомощной, осиротевшей плоти…
– Я… я догадываюсь, почему это происходит, только не понимаю – как… Вроде бы, после этого, наш мозг работает еще пятнадцать минут…
– Совершенно верно, ибо смерть – состоянье разума. Вот он за эти последние минуты и пытается лихорадочно осмыслить, оценить случившееся, отринуть Небытие и, как бы переиграть ситуацию в пользу Бытия, объясняя случившееся чем угодно: простым шоком, нелепой ошибкой, галлюцинацией, наконец, сновидением…
Гибнущий мыслительный аппарат, словно тонущий корабль, посылает в эфир свой индивидуальный SOS: «Господи, сейчас – так, но только сейчас, а наутро этот адский психологический кошмар исчезнет без следа, и все снова будет хорошо. Ты же сделаешь для меня исключение? Только для меня и только один раз. Ведь, правда, Господи!?..»
– Так происходит… всегда? – голос мой невольно дрогнул.
– Исключения – религиозно-философского и просто человеческого характера – достаточно редки – что бы там ни утверждали иные фанатики от Веры…
Мозг, всеми силами – как утопающий за соломинку – хватается за самую стойкую из всех земных привычек.
Привычку – ЖИТЬ.
Тут нахлынула сплошная слезная пелена, которая не только застлала глаза, но и напрочь лишила дара речи, так что вместо следующего вопроса у меня вырвался лишь хриплый, нечленораздельный звук…
Версия для печати